Вопреки
Могу злится до дрожи, ну прямо до зуда.
Терпеливо молчу, стиснув кулаки и дав в зубы.
От этого надо излечится, как от простуды.
Ладно, говорю, время расставит всё, годы рассудят.
Невозможно просто взять и убедить его в споре.
Нереально с ним поговорить, когда он недоволен.
Он недоволен, если не доспит или не поест.
Утомляет его сильно, три, тобишь переезд.
Когда между нами расстояния, то я - не я.
Коль обойдусь без костей перемывания, внимания.
Что-то не хватает, ну попадись мне, сразу выскажусь про всё.
По делу и по жизни.
Давно не меряемся, кто чем и когда помог.
Время, что нас вело, наверно, покрывает мох.
Просто он рад видеть меня всегда, а я его.
Это константа, это финал и это истог.
Мелькают дни, как огни, витают года.
Одни с нами на миг, другие навсегда.
Есть у меня друг, кстати, он тут стоит с микро.
Его Лёха зовут, чё, как дела, бро?
Там, на большой высоте, никого не знаю.
Где-то на русских, заснеженных просторах в крае.
Стюардесса показывает выходы знаком.
Усталость, у многих сон или взгляды на пол.
Много-ли надо, плюс времени градусов минус.
Казалось, что с тёплой машиной, я точно не сдвинусь.
Белым по синему, пишут названия городов.
Но с закрытыми глазами, по вдоху узнал бы дом.
Но часто далеко, дефицитом сон.
И всё размыто, будто картины писал Пикассо.
Из окна только огни, деревья, дороги, трассы.
И все неровные, 10 показывает роуминг.
Но к счастью, есть кому сказать слово, когда молчу там.
И если не один я, это чудо, а я не один.
Много приходят и ходят, становятся другим.
Но кто остается с тобой, становится родным.
Мелькают дни, как огни, витают года.
Одни с нами на миг, другие навсегда.
Есть у меня друг, кстати, он тут стоит с микро.
Его Вова зовут, чё, как дела, бро?
|
|
